RU

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 год

   «…И вот теперь я знаю. Вернее это знание всегда было со мной. Надо было просто вспомнить, воссоединить. Тело всегда тосковало, оно знало, что разум ведет себя подобно голове страуса в песке…»

   Сана Исву

И вот теперь я знаю. Вернее это знание всегда было со мной. Надо было просто вспомнить, воссоединить. Тело всегда тосковало, оно знало, что разум ведет себя подобно голове страуса в песке.

Я побывала там, у первоисточника. Вернее здесь, у первоисточника. Мы, человеческие существа никогда не были отделены или изгнаны. Мы постоянно находимся в этом космическом супе, в контакте со всеми его составляющими и, в то же время каждый из нас абсолютно один. И в этом леденящем и восхитительном холоде, который иначе называется свободой, мы скользим, скользим и кувыркаемся как маленькие змейки, сквозь чешуйки Большой Змеи.

Для меня пришло время, каких- то качественных изменений. И вместе с временем пришли люди, которые принесли с собой опыт работы с аяваской, шаманы. Они пересекли полмира для приобщения нас к этому опыту.

Перед началом работы, в первый день семинара каждый из группы вслух формулировал намерение, с которым он входит в пространство аяваски. Я решила, что моим намерением будет не придумывать себе намерение, а следовать потоку и довериться, и получить от процесса то, что мне действительно необходимо.

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 годВторой день приема аяваски, второй день работы. Первый опыт был очень сложным. Очень долго ничего не происходило. Часа полтора-два ничего не происходило. Я терпеливо ждала, уже соглашаясь внутренне, что ну ничего так ничего, не в этот раз. И тут вдруг как будто включили рубильник! Я пробиралась через какие то бурые водоросли, кишки с кровеносными сосудами, мне не хватало сил, я задыхалась. Воздух перестал нести свою функцию обеспечения жизни, и ни при каком ритме дыхания не насыщал организм кислородом. Живот чудовищно скручивало, было ощущение присутствия чего-то живого, продирающегося сквозь внутренние органы. Трещало что-то в и снаружи позвоночного столба. Мне казалось, что это происходит уже очень долго и никогда не закончится. Наконец я, под каким- то кривым углом выбралась и увидела безрадостную, но приятную на предыдущем фоне картинку серого влажного песка, с какими то песочными гнездами. Где-то рядом поплескивала холодная водичка, кажется море.

Изменения были настолько интенсивны и неожиданны, а тут шаманы уже стали закрывать сессию. Я почувствовала панику. Что-то бесконечно мощное и огромное оказалось предо мной. И я поняла, что это смерть. Это что-то не имело ничего общего со мной, как с человеческим существом. Оно было и есть всегда, это неизмеримый поток, который безжалостно разметывал мою сущность, вместе с телом, мыслями и прочим. Перед глазами встал странный образ- конвейер с живой рыбой. Я рыба. Несколько огромных женщин, весело переговариваясь и, кажется, даже что-то напевая, обсуждая какие-то свои дела, отрезают рыбам головы и передают дальше. Работа привычная, они даже не смотрят на рыбу, все делается автоматически. И весь мой ужас абсолютно бесполезен. Образ мелькнул и сменился на поток чего-то неописуемого. И тут я стала сопротивляться. Мне самой было смешно- как сопротивляться мошке, попавшей в реку? Но я цеплялась, цеплялась, и все это продолжалось бесконечно, вечно, это никогда не кончится, я все умираю и умираю…или рождаюсь и рождаюсь? Я почувствовала-вспомнила, как чувствуют себя младенцы в родах — безысходное ощущение, что эти мучения никогда не закончатся. Тогда аяваска решила, что бесполезно долбить меня по голове и долбанула по телу. И остаток ночи я провела в обнимку с унитазом.

Второй день был кардинально иным. Аяваска стала действовать практически сразу. Памятуя предыдущий день и свою бесполезную борьбу, я решила попытаться отдаться опыту. И бороться не с приходящими ощущениями, а со своим страхом. И понеслось! Хочется потоку рассеивать мое тело — хрен с ним! Не нужно тело, оставляем его, пусть сидит себе и качается на коврике! Личность, эго, я тоже! Пусть сидят себе вчетвером и качаются там же.

Песня Шанейру(шаман) стала громче жарче и просто невыносима по интенсивности. С закрытыми глазами я увидела, что Клаудио, Шанейру и Кортез танцуют какой то невообразимый танец, вскидывая головы и руки и приседая и все с большой скоростью и нереальной для человека отдачей, не щадя себя и наполнено силой. С открытыми глазами оказалось, что они тихо покачиваются, а Кортез делает пассы, закидывая голову так же, как я вижу с закрытыми глазами. Я поздравила себя, что еще могу различать, что есть реальность. Тело стало исчезать. Онемело лицо, голова, руки. Не могу понять — то ли мне очень холодно, то ли очень жарко. Тело меняет свою функцию, на воспринимающую. Все гибкое и не мешает. Оказывается, я сижу в позе, почти недоступной для меня, после перелома ноги. Ног нет. Есть только живот и в него надо вцепится, потому что это единственная точка отсчета и в ней происходит бурное движение и шевеление. Меня уносит или я проплываю через что-то. Голову я вижу изнутри, и она сияет. Звуки вокруг меня и сзади, хотя я сижу, прислонившись к стене.

Началась геометрия узоров. Сначала слабенькие, бледные краски, потом мощнее. Все беспрерывно двигалось, переливалось, скручивалось и раскручивалось. Узоры были совершенных форм, четкие филигранные бесконечно сложные. Потом открылись уши. Что-то шелестит, чирикает и тихо ахает и стонет вокруг меня. Звуков очень много, каждый из них дает многократное эхо, сплетается в объемную цветную вязь. Я нахожусь в бесконечном, темном пространстве, наполненном биллионами узоров и оттенков. Я маленькая черно-красная змейка, в этой пустоте. Я забыла все цели и задачи, которые я себе ставила перед работой и постоянно отвлекаюсь, на что-то яркое или страшное или неописуемое. Соберись, соберись, вот так блуждают по Этому после смерти и теряют всю свою энергию, говорю себе я или не я? Я уже забыла кто я, где я? Я какой- то цветной сперматозоид. И мне очень интересно. И очень страшно. Здесь нет времени и очень холодно, как будто разом сдернули кожу и абсолютно нечем укрыться, и защитится, получить передышку, каждое мгновение — вечность, а каждый кусок пространства-нарастающий бесшумный ураган.

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 годИ тут рядом и не рядом, справа или везде формируется огромное зелено-радужное нечто. Змея, большая Ма, кольцами. Я приближаюсь к ней, она становится все больше и неохватней. А чешуйки! Они радужные и объемные. И они вмещают в себя все, что есть на свете. И каждое событие, и каждое существо, и все времена — это только узоры на ее чешуйках. И чешуйки всегда соединены между собой, и можно с легкостью переплывать и нырнуть из одной чешуйки в другую и стать другим человеком или событием или временем. Это очень легко. Но это единственное здесь занятие. И тут я вспомнила. Я же нахожусь здесь все время! Во снах я живу здесь, я помню здесь все тропинки, отсюда можно попадать в различные реальности-нереальности. Здесь есть только выбор и путешествие, а когда холод свободы становится невыносимым, я как хорошо нагулявшийся за день ребенок, увидевший сегодня так много нового — прыг под теплое серое ватное одеяло и спать, спать, забывать, не помнить об одиночестве, о свободе, создавать сон, иллюзию, мару… В наш мир. После засыпания все кажется таким значительным, важным. Свои и чужие поступки, так называемые проблемы, обиды, ожидания. И я с головой, всерьез, принимая за чистую монету, кидаюсь в это? Мы спим, просто спим, согревая себя собственным же дыханием! А сколько у человеческого существа еще органов чувств! И объемное зрение – слышание, и эхолокация и какое- то еще шевеление в голове и прямое знание, и предвидение и чувствование кожей и куча других, которым сейчас нет названия в человеческом языке. Где человеческое существо должно было быть таким? Всегда и везде, и под серым одеялом этого мира тоже. Я осознавала все и сразу, возможности моего мозга и всей сущности были безграничны. Что-то в позвоночнике шее и дальше в мозге защелкало, затрещало и наполнилось горячим ментолом, густым как мед. Невыносимое ощущение оргазмического взрыва в каждой клеточке тела, при этом это происходит очень долго, это почти невозможно вынести. Ощущение, как если бы клетки мозга вдруг изменили свою форму и раскрылись, стали объемней. Все соединилось, все осознавалось полностью и моментально. Полное осознание. Я была очень далеко и в то же время здесь. Каждый звук имел бесчисленное отражение и смыслы. Я слышала каждого человека в комнате и контролировала свое нахождение в ней. Я понимала, где я и что я, но значения поменяли свою ценность. Моя жизнь, личность, и все связанные с этим чувства и привычки были чем-то вроде старых тапочек стоящих в углу. Это была мизерная часть жизни. Здесь даже невозможно сказать — Моей жизни, потому что все в мире соединено в бесконечный, объемный узор. Я прошлась мыслью по прошлому и будущему. Все было равнозначно и понятия плохо-хорошо не существовало. Мы, люди бесконечно связаны между собой во времени и расстоянии, и в то же время так же одиноки. Интенсивность мыслей и переживаний возросла в тысячи раз. Моя firmeza(твердость, стойкость) состояла в том, что зачем то я выбрала эту иллюзию — наш мир, и значит мне надо в нем быть и работать.

Змея, Большая Ма, здесь. Она всегда здесь и аяваска дала мне вспомнить, что я кусочек узора на ее коже. И каждый узор, рисунок дают вибрирующее цветовое эхо, от каждой точки уходят кольцами ее отражения и все проникает друг в друга, переливается и взаимосвязано.

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 годЯ увидела умозрительное для меня понятие — вибрации. Я вгляделась в рисунок справа от меня, можно даже сказать, начинающийся из моего позвоночника и охватывающий меня, и он стал складываться в смутно знакомую картинку.

Потом я вспомнила, что я живу еще в одном мире или его часто посещаю. Он очень похож на наш, чуть благополучней. Там люди живут более естественно и ближе к природе. Кажется, там возможны некоторые из органов чувств, которые не возможны в этом мире. И я не уверенна, женщина я там или мужчина. Но стиль жизни такой же. Что это — левая сторона? Или одна из других чешуек? Не забыть, не забыть, я чувствую, что просветление заканчивается. Дай мне инструменты! Как не забывать? Большая Ма мягко так говорит — а ты, когда начнешь забывать, протяни руку и потрогай мои чешуйки и их вибрация (не знаю как на человеческом обозначить эквивалент) напомнит тебе, что все есть я.

 

 

День третий.

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 годПеред началом, страшнее, чем после опыта смерти. Что может быть после того, как мне показали неописуемое? И я концентрируюсь на задаче получить умение пользоваться инструментами восприятия.

Мы идем на карьер. В пути начинает болеть сердце. Вспоминаю карикатуру, которую мы с Лео нарисовали в первый день. Начинает сбываться?

Аяваска начинает действовать сразу же. Я еле успеваю добраться до коврика. Тело автоматически принимает вчерашнее положение, сидя со скрещенными ногами и качаясь лбом вперед, как старый иудей под стеной плача. Тело опять исчезает. Нет носа, губ, головы. Руки как старые пожелтевшие листья, не узнаю. Нет никаких узоров и откровений. Все уходит, в какое-то необыкновенно сильное ощущение в области головы. В опыте вспоминаю, что в предыдущих опытах было ощущение оргазма в каждой клеточке тела. И это было невыносимо, так как бесконечно нарастало. Сейчас тоже. Приходит понимание, что этот опыт невозможно вспомнить абстрактно, не смещая сюда точку сборки. Кажется, что нет инструмента в обычном восприятии, для опознавания этих ощущений, и они приходят только со смещением. Сейчас, когда я пишу это, мне удалось чуть-чуть туда сдвинуться, я чувствую эти же ощущения в теле. Иначе я бы их не вспомнила. Адекватно описать невозможно.

Опять начинает потрескивать шея, спина. Голова опущена подбородком внутрь на грудь, и нечто мощное, горячее, ментоловое наполняет позвоночник, мозг и выходит наружу. Оно бессловесное, но видит в своем режиме окружающее. Ему холодно, но оно не знает, что это некомфортно. Это просто ощущение без оценки. Так же как тепло костра — это не хорошо, не плохо, это просто ощущение. Нечто движется и раскрывает макушку и выползает наружу. Я накрываю на голову, все, что только есть под рукой и вспоминаю, как выглядит змея сидящая на гнезде в ворохе листьев.

Соприкосновение с бесконечностью. Церемонии с шаманами из Бразилии. 2009 годЯ выгляжу так же. И мне очень холодно, вернее тому, что сидит у меня на голове. Неконтролируемо подергивается лицо. Потом тело руки, ноги. Каждая часть тела мелко трясется и вибрирует в своем режиме. Время опять теряет границы. Я вся ухожу в ощущение энергии исходящей из головы, и это происходит все оставшееся время. Я понимаю, что это и есть тот инструмент восприятия, который я просила. Ощущения очень сильные и не имеют отношения к словам. Тут вдруг вокруг началась пляска, и я с удивлением отметила, что я не теряла контроля и хоть мне очень плохохорошо, я могу по желанию возвращаться в этот социум. Голова была свежа и как-то особенно жестко объективна, хотя тело и ноги не очень подчинялись мне. Я смотрела на лица прыгающих вокруг людей (я невольно оказалась в круге) и понимала, что сейчас они все как дети, беззащитны и их маски очень плохо держатся на лицах. Эмоции на их лицах менялись с той же скоростью что у младенцев. Это не вызывало привычного смущения и неприятия, которые вылезли бы у меня в нормальном состоянии. Я с искренним любопытством рассматривала людей, но никак не могла к ним присоединится. На меня все накатывали и накатывали волны телесных ощущений. Наконец я сдалась и ушла в них.

Я очень устала, и меня стало клонить в сон. В том состоянии мне это показалось тревожным знаком, я на что-то растеряла энергию? Но мне не хотелось просить аяваску о прекращении опыта, все вспоминался анекдот: приходят тетки к гуру толпами, и  просят-откройте, мне третий глаз, откройте мне третий глаз. Устал гуру, плюнул, открыл. На следующий день толпами бегут опять-ой-ой-ой, закройте мне третий глаз, закройте! И поэтому я пыталась прожить этот урок до конца. Но все-таки, пока Шанейру не вытащил меня в круг говорить, до этого я никак не приземлялась, хотя и очень устала болтаться, все пыталась что- то еще выжать. Некоторое время после этого я слышала общую канву мыслей людей, и они мне казались очень по- детски примитивными. Детская требовательность, детские обиды и детские ожидания. Все были такие простые и одинаковые! И настолько меньше, чем мы есть на самом деле! Настолько же насколько бумажная новогодняя маска, надетая на радостного малыша меньше его самого.

На ногах я стояла, но человеческого мира не понимала. Я стала вспоминать, что прошлый раз для меня неприятнейшим откровением стало, что одним из главных моих щитов, оказалось непомерное, требовательное и капризное чувство собственной важности. Ну что ж, уцеплюсь за него и в этот раз. Я с превеликим трудом сдерживала желание поучать и осыпать откровениями всякого, кто попадал в поле моего зрения. Поэтому я ушла от костра, и, слегка заблудившись, бродила вокруг, по моим ощущениям несколько лет. Песни Шанейру были как маяк, но ритм моего перемещения был очень медленным.

День завершения. Очень трудно представить, что скоро я ничего не буду помнить и осознавать. Как возвращаться к тому, обычному, нормальному состоянию? Не впадать в ощущение бессмысленности бытия? Как не зарастить тропу?

Шанейру поет о птичке Канаро, которая доносит вести разделенному рекой племени друг от друга и меня вдруг прошибает, почему она такая печальная. Яванава как раз там, на той стороне реки, они успели переправиться. И они помнят о нас, они зовут нас. А мы никогда не видевшие той стороны реки, того берега, смутно тоскуем, плачем о неизвестном и уже забывающихся родных, и слушаем песни птички Канаро которые напоминают нам о том, кто мы, о нашем племени, о том береге, где нас ждут.

2 комментария

Добавить комментарий

*
*

Присоединяйтесь к нашим магическим путешествиям!

Команда NeteSamaRao