Ремокаспи. Пало-Маэстро

Диета с Пало Ремокаспи готовится из его древесины. работает с сознанием, и самим веществом мозга, нервной системой, помогает в гармонизации сознания, помогает излечиться от ряда серьезных психических расстройств, укрепляя и гармонизируя психику и сознание ученика.

ДИЕТА С ПАЛО РЕМОКАСПИ

Ночь с 23 на 24 августа.

 21 августа Хосе приезжал к нам и привез мне диету – Ремокаспи. Он сказал, что многократно запрашивал свой Орден по поводу моей диеты, но только неделю назад, в лесу, ему дало ответ на его запросы. Он увидел во сне коня, светло-желтой масти, и понял, что это дух Ремокаспи. Хосе привез мне кусочки этого дерева и рассказал, как его варить. А у Саны уже были кусочки дерева Итауба, которые он передал из лесу, с ребятами, Ольгой и Денисом.

В этот раз нам самим предстояло сварить отвары пало, открыть и провести самим себе эти диеты, как маэстро-палерос, мне с Пало Ремокаспи, а Сане – с Пало Итауба. Меня это не смутило, наоборот, обрадовало. Я именно так и чувствовал, что пора уже самому себе проводить диеты с Палос-маэстрос, благо у нас уже был двухлетний опыт такой работы в Карелии, в нашем доме на Полярном Круге.

И еще меня обрадовало то, что надвигающаяся диета с Пало Чонтакиро отложилась. Я чувствовал, что еще не готов к приему этой непростой диеты с пало-брухо. Если честно, я вообще не хотел ее проходить, и надеялся, что мой Орден не будет раскрывать для Чонтакиро пространства.

Я положил пакет с кусочками дерева Ремокаспи к себе в комнату в изголовье моего матраса, в надежде, что Ремокаспи проявит себя в моих снах. Два вечера я просил свой Орден показать мне мою предстоящую диету, и просил дух Пало Ремокаспи как-нибудь проявить себя, чтобы я точно знал, что настала очередь именно этого Пало в моей череде диет.

И вот, на вторую ночь мне приснился сон.

Во сне я оказался где-то на территории заброшенной детской площадки, где-то в Российской глубинке. Таких унылых детских площадок было много в моем детстве. Я вижу песочницу, огороженную дощечками, на которых постаревшая краска облупилась и висела шелухой. Рядом были проржавевшие железные качели, а посередине деревянный двухметровый зонтик, в виде гриба. Краска на нем также облупилась и облетела. Вся картина была настолько серой и унылой, что вызывала глухую тоску.

Вдруг, на шляпке деревянного грибка что-то зашевелилось. Вижу, там приподнялся на лапы большой кот, может быть даже ягуар. Нет, он не дотягивал по размерам до ягуара, скорее всего он больше походил на оцелота. Кошачий хищник был такой же старый и такой же потрепанный, как и сама детская площадка. Его расцветка, бывшая когда-то желто-черной, потускнела, покрылась какими-то бурыми пятнами, похожими на лишай, зад отвис, а хвост свалялся и стал похож на бурый обрубок. Хищник лениво зевнул и мягко спрыгнул с двухметровой высоты в мою сторону.

— Осторожнее, он все еще может быть опасен! – услышал я предупреждение. И я обнаружил, что рядом со мной стоит Сана.

— Я так не думаю, уж больно он стар и плешив, — ответил я. Но мы все-таки посторонились, чтобы уступить ему дорогу.

Тут животное ощерило свою пасть и стало угрожающе рычать, а шерсть на загривке встала дыбом. Но сделал он все это с какой-то усталостью и тяжестью, словно ему это все уже давно надоело. Мы оглянулись назад, потому что сзади тоже раздался угрожающий рык.

Оказывается, старый оцелот угрожал не нам. Он первый заметил стаю шакалов, которые незаметно подкрались к нам сзади. Он нас защищал!

Мы с Саной повернулись и стали медленно пятиться назад, готовые бежать немедленно. Из стаи вышла парочка наиболее осмелевших шакалов и они медленно, пригибаясь и рыча, стали приближаться к нам.

Вот, один из шакалов резко прыгнул вперед и поскакал в нашу сторону, а за ним и второй. Наш защитник, старый оцелот, выпрыгнул вперед и схватил своей пастью первого из шакалов за загривок. Но второй, проскочил мимо него и прыжками приближался к нам.

— Бежим, — крикнула Сана я, и схватила меня за руку. Мы побежали в сторону металлической калитки в каком-то заборе. Я захлопнул калитку, задвинул засов. Шакал наткнулся на металлические прутья, стал подскакивать, щелкать в бешенстве пастью, с которой слетала пена. А за ним к забору быстро приближались другие.

Мы отошли от забора на несколько метров, и я огляделся. Мы находились на территории какого-то старого, заброшенного завода. Вокруг одни серые бетонные стены. Но, вот, я заметил металлическую дверь в стене, и подбежали к ней. Уж за ней и за бетонными стенами будет надежнее укрыться от этой своры бешенных шакалов, если они все-таки пролезут сквозь прутья забора. А они вполне могли этого сделать! Несколько из них, самых умных и пронырливых, пытались подкопать под нижней перекладиной забора, другие пытались протиснуться сквозь прутья. Но, старая, поржавевшая дверь оказалась запертой.

Тут я заметил неподалеку металлическую пожарную лестницу, ведущую на крышу здания, а рядом с ней стоял мужчина, похожий на одного моего знакомого по московской танцевальной тусовке, Пака. Он был в ярко-желтой дождевой куртке, темные волосы заплетены в косичку, и как всегда совершенно невозмутимый взгляд. Мы побежали к лестнице, а он подпрыгнул и достал до нижней перекладины пожарной лестницы, расположенной метрах в двух с половиной от земли. Угрожающий лай и вой шакалов подгонял нас. Было понятно, что они вот-вот прорвутся сквозь забор и набросятся на нас. Я подбежал к висящему на одной руке Паку, ожидая, что он протянет нам вторую руку, и подтянет нас. Но вместо этого увидел в его руке большой топор, который он протягивал мне. Я его взял. Топор был хорош. Чисто отполированная деревянная ручка из светло-желтого дерева и широкое блестящее и очень остро заточенное лезвие. Я рассматривал топор, вертя его в руках и примериваясь к его весу. В это момент справа от меня, вдруг совершенно неожиданно появилась женщина. Она выхватила топор из моих рук и уверенно пошла в сторону калитки, сдерживающей беснующихся животных. И хотя ростом она была почти с меня, но казалась невысокой из-за очень мощного телосложения. Лица ее я не разглядел, увидел только сзади ее широкую, мощную спину, и русые волосы, заплетенные в косичку, на манер викингов. Она спокойно открыла калитку и вставила правой рукой топор острием вниз, и как раз вовремя. В открытую калитку прыгнул шакал, который налетел всем своим весом на острое лезвие топора, и был разрублен пополам.

Вот на этом я проснулся…

Я сразу понял, что это был классический приветственный сон от будущей диеты. В таких снах заложено очень много информации и качестве будущей диеты, и о том с чем она будет работать. В данном случае я так трактовал увиденное. Старая и заброшенная детская площадка – это указание на то, что работа будет идти с детским периодом. С тем, который оставил во мне осадок тоски и скуки, безысходности и серости, от которых я в своей жизни всегда пытался убежать. Агрессивные шакалы – это мои детские страхи, возможно, сложившиеся из-за внешней агрессии. Старый и потрепанный оцелот – это символ моей защиты от этих агрессий, того, что нечто во мне уже устало постоянно держать оборону от старых детских травм и испугов. На будущей диете ко мне придет на помощь дух Ремокаспи в своем женском аспекте, чтобы стальным лезвием топора отсечь и разрубить оставшиеся страхи. Возможно, образ моего знакомого, Пака, это – тоже образ пало Ремокаспи, так как именно он передал мне топор, с ручкой цвета древесины моей будущей диеты. Но мне, наверное, больше подойдет женский аспект энергии Пало, поэтому на защиту и на помощь пришла русоволосая женщина.

 

02 сентября. Сон перед варкой диеты.

 Я перед сном решил запросить у своего Ордена – сколько раз мне пропивать диету и попросил так мне показать во сне, чтобы было понятно количество дней, и чтобы я это смог запомнить. И мне приснился следующий сон.

Я нахожусь в помещении какого-то танцевального клуба, похожего на клубы для аргентинской милонги. Объявлен недельный танцевальный марафон нон-стоп. Идет седьмой день марафона. Я с кем-то говорю по телефону, причем по старому, черному, стационарному на проводе. Такие модели были в моем детстве. В этот момент зазвучала известная песня группы «Gotan project» которая нам очень нравится с Саной, мы ее впервые услышали лет двадцать назад. Я кричу в трубку, что играет моя любимая мелодия и я не могу ее пропустить. Бросаю трубку и бегу танцевать. В этот момент я вижу себя со стороны. Я выгляжу очень по-фриковски. На мне светлая широкополая шляпа, и удивительные очки в прямоугольной ярко-оранжевой оправе. Моей партнершей оказалась светловолосая дама в строгом черном платье. Под современные ритмы аранжировки Пьяццолы мы танцуем вместе с ней танго-нуево. Но только ведущей была моя партнерша, женщина, а нея я, как это принято в танго. Она ведет меня умело и уверенно, а я же без смущения легко и послушно отдаюсь ей. В момент финальных аккордов партнерша перехватывает меня рукой за талию и опускает к полу, а я картинно откидываю голову и взмахиваю рукой. И на самой последней ноте я оказываюсь на полу, а партнерша вдавливает свой каблук танцевальной туфли прямо мне в голову, словно ставя последнюю точку. Или словно вбивая гвоздь. От этого я проснулся.

М-да, весьма забавный сон, но с некоторыми тревожными нотками. Во-первых, мне ответили на мой запрос и показали, что пропивать надо неделю, то есть семь дней. Это и есть недельный танцевальный марафон. К тому же второй раз мне явился дух Пало Ремокаспи в образе женщины, что наверняка говорит о том, какая энергия будет вести меня. Это очень точно было показано в образе партнерши, ведущей меня в танце. Что значит последний момент сна, когда партнерша вонзила свой каблук мне в лоб. То ли таким образом меня вывело из сна, и дало возможность его запомнить, как я и просил, то ли — это значит нечто совсем другое. Вот что только, непонятно.

 

2-й день диеты.

 Мне снится, что я с Саной стоим рядом с очень высокой вышкой. Она мне напомнила вышку для прыжков с парашюта, только высотой метров сто, не меньше. Я предложил Сане подняться и прыгнуть оттуда.

— Ты что, с ума сошел?! – резко возмутилась она.

— Но может быть нам выдадут парашют, — попытался пошутить я.

— Да даже подумать о том, что туда надо забраться, уже страшно, а не то, чтобы спрыгнуть, — резко ответила она.

— Да, страшновато подниматься на такую высоту, — задумчиво ответил я, глядя наверх.

Вдруг я вижу, что в небе летит полупрозрачный парашют. Затем видение стало четче и приблизилось. Это был не парашют, а сеть, наподобие рыболовной, но сотканная из белых или металлических нитей, которые красиво отблескивали на солнце. А затем я увидел, что края этой сети держат два существа, похожих на полупрозрачных ангелов, но без крыльев. Они зажали в каждой руке по краю этой сетки, и висели на ней как на парашюте, плавно спускаясь к земле. Я как зачарованный смотрел на них, пока они спускались прямо ко мне. Вот, они достигли земли, и в этот момент сетка исчезла, но в руках у них оказались 2 белых полупрозрачных рога. Они были похожи на игрушечное изображение оленьих рогов, сделанное из полупрозрачного материала, как большие леденцы. Спустившиеся вниз ангелы вручили мне эти два рога и исчезли.

Я не совсем понимал, что мне делать с этими странными рогами, длиной сантиметров тридцать каждый. Я огляделся, и увидел, что нахожусь по колено в прозрачной морской воде, рядом с песчаным пляжем. Рядом, в ласковом прибое играла девочка лет шести, а на берегу сидел годовалый мальчик, голенький и играл в песочке. Я подошел к девочке и протянул ей эти загадочные рога. Она серьезно посмотрела на меня, взяла рога, повертела их, затем хмыкнула, вздернул плечиками и отдала их малышу. Я еще раз осмотрелся вокруг, в поисках Саны, но не увидел ее. В этот момент, я услышал, как смеется малыш. Поворачиваюсь к нему, и вижу, как он машет своей головой, из которой растут те самые рога, которые я им отдал. Он смешно трясет головой, словно маленький олененок, но рога крепко сидят на его голове, словно бы выросли оттуда. И это его очень забавляет.

На этом я и проснулся, и сразу почувствовал тяжесть в висках и давление в голове. А когда встал, то почувствовал, что от каждого движения у меня резкой болью пульсирует в висках и во лбу. Весь день я был разбит и чувствовал головную боль, которая не давала мне нормально соображать. Голова словно была окутана тяжелой ватной подушкой, и каждое резкое движение приносило боль в разных местах головы, то в висках, то во лбу, то в макушке.

Последующие дни не было никаких особых сновидений, голова была тяжелая, но постепенно приходила в норму, хотя физический уровень был не очень.

 

8-й день диеты.

Так прошли восемь дней, мы приготовили травное омовение для закрытия диеты. Я решил добавить цветки тауари амарийо, которое в обилии цвело в Унирао. В эту ночь мне приснился необычный сон.

Я во сне созерцаю альбом, раскрытый передо мной. На обоих страницах изображено голубое небо, на котором желтые линии образуют едва узнаваемые контуры лица во все небо. Я смотрю на эти два почти одинаковых изображения небесного лица и погружаюсь в них. Я понимаю, что это лицо живое, и оно тоже смотрит на меня. Видение почти непередаваемо у трудно описуемо. Я не помню сколько это длилось, пока меня не отвлекло движение вокруг меня. Я обнаружил, что рядом суетится, как всегда, моя мама, а напротив меня сидит мой отец и с любопытством меня разглядывает. Он был именно такого возраста, как сейчас, лет семидесяти.

— В тебе есть что-то необычное, что это? – спросил он у меня.

На что, я в ответ обнаружил у себя в левой руке деревянную палочку, к которой был привязан бронзовый колокольчик. Я стал вращать палочкой вокруг своей оси, что заставило колокольчик вращаться вокруг нее, как маятник. Какая-то вибрация охватила меня, словно я оказался внутри колокола, я раскрыл рот, и из меня полились мощные звуки мантры: «Ом намах шивайя!». Из меня свободным и мощным потоком шло звучание хора голосов, мужских и женских. Я повторял строфу за строфой, усиливая накал и силу вибраций. Периодически я менял направление вращения колокольчика. Закончив мантру, я резко умолк, и проснулся…

Сразу же после пробуждения я стал размышлять об этом сне, стараясь не упустить из него ничего. Вероятнее всего, цветки дерева Тауари Амарийо, которые я добавил свою травную баню, принесли мне это видение. Именно поэтому, дух Ордена Палос, либо же дух Пало Болакиро, который часто в последние годы предстает во сне в облике моего отца, был удивлен и заинтересован некоей ему незнакомой энергией, энергией дерева, не входящего в Орден Палос. А образ бронзового колокольчика – это, наверное, цветки Тауари амарийо (желтый), они ведь именно в форме колокольчика, и желтого цвета. А в таком случае – видение неба, это то что видели цветки, прежде чем упали на землю. Ведь они были высоко на дереве, которое сбросило листву, они были один на один с небом, и разговаривали с ним как с живым. Я помню неописуемое чувство, когда живое лицо неба смотрело на меня, а я — на него. Вот такой подарок я получил от желтых цветков дерева Тауари амарийо.

 

Ночь на 9-й день диеты.

Я вижу во сне нескольких шипибо, сидящих в нестройном кругу, кто на лавочках, кто на земле. Две женщины-шипибо, почему-то одетые как цыганки, сидят перед большим круглым лавашем, какие делают в Грузии, и поют икарос. Они благословляют этот хлеб и к ним подходят по очереди шипибо, чтобы взять немного этого благословленного хлеба. Меня тоже потянуло к ним, и я подошел. Одна из женщин надломила кусок, в форме кончика хлеба «шоти», одной из разновидностей грузинского лаваша, запекаемого в глинянной печи «тоне», и протянула мне, улыбаясь. Я взял его и скромно отошел в сторонку. Тут я услышал, что один из стариков, сидящий ко мне спиной затянул икарос. Мне была знакома эта песня и я обошел его, чтобы увидеть, кто это поет. Оказалось, что это старый маэстро Паскуаль Мауа, который умер две недели назад. Я подсел к нему, напротив, и стал подпевать, ведь этот икарос всегда мне очень нравился, он был очень бодрый и боевой. И тут, неожиданно, Паскуаль поднял тональность на две октавы, не меньше. Он сделал это так виртуозно, как мог сделать только его брат Бенхамин. Это было очень красиво, но я конечно же, не мог взять такую высоту. Он пропел еще пару куплетов и красиво закончил икарос, а затем посмотрел на меня с улыбкой.

Затем я потерял его из виду. Но он снова подошел ко мне. В этот раз Пасккуаль выглядел намного моложе своих девяносто пяти лет, хотя в этом возрасте он ушел из этой жизни. Ему на этот раз было не более пятидесяти. Он был одет в чистую и выглаженную голубую сорочку, а лицо его было гладким, почти без морщин, и, как всегда, улыбалось. Он подсел ко мне за деревянный стол, напротив, и поставил перед собой поллитровую кружку пива. Возможно, там было не пиво, а просто прохладная и прозрачная вода, не знаю. Но я на всякий случай отказался от его приглашения присоединиться. Я просто смотрел на него и слушал, как он что-то мне говорил. Что-то совсем простое, в духе «Как дела?», но я точно не помню. Единственное, что я понимал во сне, что Паскуаль уже умер, и мне посчастливилось встретиться с его молодым и веселым духом.

А затем я оказался в другом месте. Это была лагуна в каменном ущелье. Она была круглой, и красиво вписанной в каменные скалы и утесы. Я купался в ней, не чувствуя температуры воды, но я откуда-то знал, что это высокогорное озеро, причем священное, поэтому в нем никто не плавал. Но меня это не беспокоило. Я стал выплывать к галечному пляжу, и тут заметил, что под водой лежит сеть, а в ней много рыбешек. Я вытащил часть сети на берег, с большим количеством рыбешек, но тут мое внимание привлекли три рыбки, блестевшие под водой. Даже снаружи было видно, что это палометы, очень вкусные амазонские рыбки. Я потянул другую часть сети, чтобы вытащить их, но сеть раскрылась, оставив улов на дне. Тогда я нырнул и взял со дна, лежавших там рыбок. Они были тяжелые, словно отлитые из платины, или иного серебристо-бежевого металла статуэтки. Я разглядел ценный улов, и увидел, что на рыбках были выгравированы какие-то знаки, наподобие узоров или линий пустыни Наска. Две из них были большие, размером с ладонь, а одна немного поменьше. Я вышел на берег, держа в руках драгоценную добычу. Я был очень доволен своей находкой и продолжал разглядывать рыбок, увесисто лежащих у меня в правой руке.

Когда я поднял голову, то с удивлением обнаружил, что я нахожусь в просторном зале, украшенным по периметру деревянными готическими арками, с мозаичным полом, устланным коврами. Зал был огромный, площадью триста-четыреста квадратных метров. По периметру были расставлены резные деревянные лавки, на которых расселись люди, в одеждах католических кардиналов. Они чинно беседовали, и от этого в зале висел тихий гул, словно от роя пчел. Я как-то понял, что происходит избрание Папы римского, и кардиналы вышли в зал для отдыха и приватных обсуждений, кого же лучше избрать Папой. Мне стало очень неуютно, от того, что я стою посреди этого почтенного собрания, с рыбками в руке, да и еще, возможно, голый, после купания в священной лагуне. Я постарался найти укромное местечко, где-нибудь с краю, но все лавки по периметру были заняты. Свободной была только длинная лавка, расположенная прямо по центру этого зала. К счастью, на меня никто не обращал внимания, будучи поглощенными важной беседой. И я пошел к этой единственной центральной лавке, чтобы присесть, и не торчать, как столб посреди всего помещения.

На этом я проснулся.

Вот такие необычные сны. Когда я проснулся, я сначала вспомнил последний, с рыбками и кардиналами. Но при этом в моей голове тихо звучал икарос Бенхамина, который я разучил недавно. Этот икарос неожиданно вывел меня к воспоминанию о первом сне, про благословение хлеба и маэстро Паскуаля.

Эти сны, безусловно, были очень хорошими знамениями, но которые мне еще предстоит понять.

 

Ночь на 10-й день диеты.

Помню фрагмент одного из утренних снов.

Я иду во сне по улице города Лимы, так мне казалось во сне. По обе стороны улицы стояли одноэтажные или двухэтажные дома, район чем-то был похож на кварталы Мирафлореса или Сан-Исидро. Тихий, спокойный и благополучный. Единственное отличие было в том, что по улице изредка проезжали троллейбусы, чего в Лиме точно нет. Я дошел до конца улицы, и мое внимание привлекла лиана, которая облепила электрический столб, и вилась по проводам. Судя по листьям и витому стволу, лиана была похожа на аяваску. Я последовал за ней, и вышел к старинному дому. Дом был с резными деревянными балкончиками, старыми деревянными стропилами кровли, богато декорированными резьбой. Он был последним на этой улице, дальше за ним был только пустырь, тянувшийся до самого горизонта. Лиана оплела всю кровлю дома и тянулась от него к странному сооружению. Это было громадное деревянное колесо, диаметром метров пять, очень похожее на колесо от телеги. И оно было нанизано на столб высотой метра три-четыре. Весь обод колеса был оплетен лианой с листьями, а кое-где висели различные безделушки, типа колокольчиков, или же деревянных ветряных колокольчиков. Колесо тихо поскрипывало на своей оси, от того что ветер, доносившийся с океана, слегка вращал его. Я стал вслушиваться в гипнотизирующие звуки скрипа колеса, шума ветра, и вскоре стал слышать шум далекого океанского прибоя. Шум прибоя становился все отчетливее, и он все больше и больше поглощал мое внимание. Я стоял и смотрел на пустырь, который был за этим домом. В какой-то момент я уже явственно чувствовал соленый запах древнего океана. Это был, вероятно, Тихий океан, на берегу которого стояла Лима, но мне казалось, что это древний, предвечный океан, основа всего, основа бытия. Он был изменчив и непостоянен, но в то же время был незыблемой основой всего. Пустырь стал песчаной пустыней, по которой ветер нес пески, наметая дюны. Затем ветер, доносивший до меня шепот океана, усилился, и колесо стало вращаться сильнее. Оно поворачивалось то в одну сторону, то в другую, а лианы, которыми был обвит его обод и которые вились от колеса к дому, стали раскачивать сам дом. И вот я уже вижу, как дом раскачивается в такт движениям колеса, а за ним и все вокруг него, словно в зыбком мираже. Весь окружающий меня мир дышал и двигался в такт шуму прибоя древнего океана. Тут из-за дома по улице подъехал троллейбус. Он вплыл в картинку, словно корабль, мягко и плавно открыл переднюю дверь, откуда хлынул поток морской воды. Брызги окатили меня, и я пробудился от наваждения.

Я тряхнул головой, огляделся – дом стоит неподвижно, пустырь перестал быть пустыней, только лишь колесо тихо поскрипывало. Я пошел обратно по улице, так как дальше по ней просто ничего не было. Вскоре я оказался в более людном месте, где меня кто-то окликнул.

— Эй, судя по всему ты хорошо отличился, раз тебе поручили столь ответственное задание! – услышал я от незнакомца.

Я посмотрел на него с недоумением. На что он указал пальцем на то, что было у меня в руках.

— Тебе поручили отнести важную посылку, — сказал он и улыбнулся.

Только сейчас я заметил, что несу в руках действительно что-то было. Оно было круглое, сантиметров тридцать-сорок в диаметре, завернутое в белую простыню, и достаточно увесистое! Я понял, не знаю откуда, что в простыню завернуто сырое тесто, белое и уже замешанное. Это был словно колобок, из наших русских сказок, только еще до выпечки. И я понял, что очень важно его донести в целости и сохранности, правда я пока не знал, куда и кому. Но меня это не беспокоило, я чувствовал, что ноги меня ведут в верном направлении, а ответ на вопрос, кому я это несу, разрешится со временем сам собой.

На этом я проснулся…

 

Ночь на 11-й день.

Мы вечером наклеили мне на пояснице тряпочку, пропитанную резиной капинури, чтобы укрепить позвоночник в этой зоне. Это после того, как я уже второй раз надорвал себе поясницу, и отмучался от сильных прострелов воспаленного нерва. Я попросил перед сном свой Орден показать мне как работает резина капинури, как она лечит. А также попросил дух дерева капинури явиться мне во сне, если он того пожелает и показать себя.

 Сразу же перед сном я почувствовал себя весьма необычно, словно был в каком-то сильном, но не знакомом мне измененном состоянии. Я ощущал свои нервы, их гул, словно по ним проходила ощутимая вибрация. Это было на грани ощущений, но при этом весьма явственно. В этом состоянии я незаметно я лежал, постепенно погружаясь в сновидение. Перед взором стали проявляться образы веревок или лиан, белых и зеленых цветов. Я даже успел еще задаться вопросом: «Почему мне показывает лиану, ведь капинури это дерево, и я использовал ее смолу, или как ее называют здесь, резину.» Далее я увидел во сне, как выкапываю ямки кавадором, как для посадок на нашем участке. Ямки были расположены через каждые полметра, ровно по одной линии. А затем я стал сажать в каждую из них по крупному саженцу лианы, чем-то похожей на аяваску. И опять же, краешек моего сознания удивился, что я просил показать мне как работает резина капинури, а мне показывают зачем-то лиану, и возможно даже аяваску. Далее, саженцы начали быстро прорастать лианами белого цвета, оплетенные зеленой листвой. Ланы быстро разрастались, образуя нечто похожее на плетеный забор, какой делали у нас на юге России из ивовых прутьев, но только белого цвета.

Далее я помню другой фрагмент сна. Я с Саной обсуждаю, будет ли она пить некую тягучую жидкость, которая была у меня в руках. В этот момент я вспоминаю, что дала ее мне одна древняя старуха, в одеждах серо-белых цветов, очень старых, поношенных, но чистых. Старуха была с копной седых, спутанных волос. Она дала мне густую резину капинури, объемом в 50 мл, на один стаканчик, и сказал, что ее надо разбавить в три раза, это надо выпить. Я не помню правил как ее пить, но подозреваю, что так же, как и другие диеты, на рассвете, в аюне. Сана не готова пить ее со мной, потому что у нее начинается новая диета, а у меня как раз есть время, чтобы попробовать.

 На этом я проснулся, Сана меня разбудила светом фонарика, когда сама ложилась спать. Я стал размышлять об увиденных снах и сразу понял, что моя просьба была удовлетворена. Мне было показано и как работает медицина резины капинури, и даже сам дух этого дерева явился в образе древней седой старухи. Она мне ничего не рассказала и не показала, только дала стаканчик с резиной, и сказала, как пить его. Вероятно, если я таким образом пропью три раза эту резину, то тогда в моем теле появится энергия Капинури, которая мне все что надо покажет. Это было предложение пройти диету с Пало Капинури. Таким образом, как и говорил маэстро Хосе, Орден Палос открывает доступ к другим Орденам, как в данном случае к Ордену Резины.

 

15-й день диеты.

На следующий день мы поехали в Пукальпу за покупками. Это всегда не просто, а на откытой диете и вовсе тяжело. Но у меня уже был хороший опыт на диете Кумасебы, опыт закрытия диеты на один день, с помощью моих четырех баз и всего Ордена Палос в целом. Я и в этот раз поступил также. К вечеру я был уставший, но не был разбит, орден хорошо прикрыл мою диету. А к ночи я продул с сигаркой с просьбой вновь открыть пространство диеты для Пало Ремокаспи, но перед эти я попросил мой Орден почистить мою энергию и тело от всей негативной энергии, накопленной за целый день пребывания в городе. Мне рано захотелось спать, и уже в пол двенадцатого я лег спать. И мне сразу же приснился сон.

Мне снится, что я нахожусь в большом зале, чем-то похожем на зал в нашем доме. У него тоже окна были до пола и затянуты москитной сеткой. Вдруг, в зале появляется некая женщина, похожая на подругу моей тещи. Я уж ни за что не вспомнил бы про ее существование, и даже во сне мне было очень удивительно встретить ее. Она была в белой ночнушке, брела потерянная. Она подошла ко мне и сказала, что очень больна, и что ей надо прилечь. Она сразу же опустилась на матрас, какие мы кладем на церемониях. Но этот матрас был мой, и вообще-то я на нем лежал! Она прилегла рядом со мной, прислонившись к моему боку. Я лежал и терпел. Мой взор заметил две дольки чеснока в изголовье матраса. Вдруг, она неожиданно вскочила с возгласами:

— Надо же, абсолютно здорова!

— Как тебе удалось так быстро вылечить меня! – обратилась она ко мне.

— Ну, я вообще-то ничего не делал, ты просто прикоснулась ко мне и все, — пробормотал я в ответ.

— Вот именно! Всего лишь одно прикосновения, и я чудесным образом исцелилась! – продолжала восхищаться она.

А же в этот момент смотрел на черных муравьев, которые проникли в помещение сквозь москитную сетку. Они, наверное, прогрызли в ней дырку. Я смотрел на них и размышлял, чем бы их вытравить. В этот момент у них появились крылья, и они взлетели роем, словно осы. Они стали кружить вокруг моей головы, а затем пикировать на нее. Все это произошло очень быстро, я только и успел, что вскочить. Я начал махать руками отбиваясь от назойливого роя, но они продолжали впиваться мне в голову, и застревать у меня в волосах. Еще через секунду уже весь рой оказался у меня в волосах на голове. Но затем, я не понял, как и почему, они разом сдохли. То ли от прикосновения к моей коже, то ли меня окружало какое-то особое поле. Не знаю. Марина Рачкова смотрела на все это изумленным взглядом.

— Ну, вот, теперь придется их доставать из волос, — удрученно сказал я.

— Может поможешь мне? – обратился я к ней.

И мы стали их выковырывать из спутанных волос. Мне это напомнило по ощущениям, как я вытаскивал из волос колючие семена деревца Юти, в ветви которого часто попадал своей головой во время работы на нашем участке у берега лагуны. Они как репей, если уж попали в волосы, то потом очень трудно от них избавиться. Меня это так достало, нудно выковыривать колючки из головы, что я уговорил сану срубить почти все эти деревца. Во сне я точно с таким же трудом вытаскивал из волос мертвых муравьев с сухими колючими крылышками, и бросал х на пол.

И вот, как только я наконец-то вытащил их все, а их было не менее пятидесяти штук, в комнату вошла Сана. Я с облегчением вздохнул, решив, что теперь внимание этой женщины переключится на дочку своей подруги.

И тут я проснулся.

Прошло не более часа с момента как я лег. Я сразу понял, что это был чистящий сон, в котором я избавился от чего-то беспокоящего мою голову. Как я и попросил, Орден почистил меня, перед тем как открыть вновь пространство моей диете.

 

18-й день диеты.

Мне приснился сон, что я и еще четверо детей участвуем в состязаниях, в духе фильма «Голодные игры». Я помню третьего участника, мальчика лет семи-восьми, пухлого и совсем не приспособленного к состязаниям на арене. Он стоял в раздевалке и хныкал, говорил, что не хочет участвовать ни в каких состязаниях, не хочет сражаться. А напротив него стояла большая толстая рыжеволосая женщина и уговаривала его выйти на арену. Ведь именно с ней он должен был сразиться в присутствии тысяч зрителей. А ему было страшно, он не хотел и хныкал.  Его как-то все-таки вынудили выйти на арену. Я не знаю, чем все это закончилось, потому что я готовился к своему выходу. Я был последний, пятый участник. И мне хотелось сражаться, я был готов к битве со своим противником, во всяком случае я так думал.

Картинка сменилась, и я обнаружил себя за пределами арены. Я слышу, как диктор объявляет что-то под громкие крики зрителей. «Вероятно состязания четвертого участника закончились, теперь моя очередь», — подумал я. Уже стемнело. Вдруг я увидел, как по фасаду главного входа арены движется изображение, спроецированное на стену. Это было изображение тевтонского рыцаря. Он был в латах, на голове у него был классический шлем в форме перевернутого ведра с рогами, а поверх лат была одета белая рубаха с красным крестом. У рыцаря был в одной руке большой двуручный меч, а в другой щит, тоже классической формы, с изображенным на нем фамильным гербом. Только картинка была живая. В какой-то момент, рыцарь, оказавшись в проеме, стал объемным и реальным. А затем он вновь стал плоским изображением, которое двинулось вниз, к земле.

— Как же ты сразишься с таким приведением? – услышал я чей-то возглас.

— Ничего страшного, у меня есть кое-что для него, — ответил я.

У меня в руке оказалось некое оружие в форме копья. Это был венец технологий, уникальный сплав, и это копье могло трансформироваться в различные типы холодного оружия, разрешенного в гладиаторских боях. (Вероятно, мое сознание взяло это оружие из фильма «Хищник»). Я подержал в руках, это копье, прикинул его баланс, а затем разжал свою руку. Копье упало вниз, и прошло сквозь землю, оставив на ней лишь тень. Я пошел навстречу моему противнику, а тень копья последовала за мной. (Этого, кстати, в фильме «Хищник» не было).

Изображение рыцаря, опустившись до земли, отлепилось от фасада и вновь стало объемным. Он достаточно быстро перемещался для своих тяжелых лат. Когда мы сблизились на расстояние в несколько метров, я выбросил свою правую руку вперед, и в нее прыгнуло копье, обратно трансформировавшись из тени на земле в реальное оружие. Я нажал пальцем какую-то кнопку на копье, и оно мгновенно удлинилось в несколько раз, вытягивая свое смертоносное острие в сторону груди рыцаря. Но противник успел среагировать на мой выпад и вновь стал плоским, как двухмерное изображение. Острие пронзило пустоту, только что еще бывшее моим противником.

«Да, поразить его не так уж и просто», — с досадой подумал я.

Тем временем плоское изображение быстро сместилось вбок, а затем ринулось в мою сторону. Мне пришлось припасть на одно колено и выставить вперед копье, нажав на другую кнопку. Из копья вышло два трезубца, которые раскрылись, словно серебристые полупрозрачные крылья гигантского мотылька. И как раз вовремя, потому что рыцарь за это время трансформировался в парусный двухмачтовый корабль, который под всеми парусами несся прямо на меня. На парусах все также был изображен красный крест на белом фоне, а на мачте гордо развевался красный стяг с фамильным гербом. Изображение корабля было подобно трехмерной голограмме, но я знал, что оно несет реальную угрозу, и может запросто раздавить меня. Расставленные крылья-трезубцы словно сеть поймали этот призрачный корабль и стали сжиматься вокруг него, стягивая свою цепкие металлическую конструкцию. Они образовали нечто вроде стальной клетки, которая сжималась и упаковывала внутри себя голограмму корабля. Корабль стал съеживаться, он мерцал, и явно пытался вырваться. Но изображение было крепко схвачено и не смогло выскользнуть за пределы металлической клетки, которая уменьшилась до размеров метр на метр.

Раздались приветственные возгласы и крики, и я понял, что выиграл сражение с загадочным противником. Я встал с колена, и приветственно помахал всем, понимая, что все транслируется на большие экраны. В ответ зрители разразились криками торжества и одобрения.

Тут я проснулся…

Не совсем мне понятно, о чем был этот сон. Я понимаю, что диеты хотят, чтобы мы сражались и состязались. Тем самым они тестируют нас, проверяя наши реакции и склонности. Но мне было непонятно, кто же были четыре предыдущих участника, одного из которых я даже видел, в образе маленького мальчика, не желающего вступать в состязание. Возможно, это какие-то части меня? А возможно что-то совсем другое…Что же до самого состязания, то возможно образ призрачного рыцаря, моего соперника – это наши иллюзии и представления ума, которые хоть и не являются настоящими, но ведут к ошибкам и поражениям, если им поддаться. В таком случае Пало Ремокаспи дало мне некое орудие, которое способно схватить такого рода иллюзию, и обуздать ее, прежде чем она поглотит или подавит ум, который же ее породил.

 

Ночь на 23-й день диеты.

Мне снится какая-то история с президентскими выборами. Они происходят то ли в России, то ли в Перу. Действие происходит в городе, похожем на Лиму, в кварталах бедняков, похожих на фавелы близ статуи Иисуса с распростертыми руками, копии статуи в Рио-де-Жанейро. Один из кандидатов очень похож на моего классного руководителя, такого, каким он был в свои сорок лет, когда вел нас в школе. Он представлял оппозиционную партию, демократическую, и при этом лидировал в предвыборной гонке. Затем я увидел, что его выслеживает некий человек, вероятно, киллер. Он был похож на разбитного растамана, в классической растаманской шапочке, темноволосый, небритый, весь какой-то неприятный и неопрятный. С ним было еще два помощника.

Я вижу, как киллер пытается выследить кандидата в президенты, но тот очень профессионально и проворно свернул в какой-то переулок и исчез. Это было неожиданно, для весьма полной комплекции лидера оппозиционеров. Я заметил на какую улочку он свернул, и мы с Саной последовали за ним. Кривая улица резко стала забирать вверх, уводя нас в бедные кварталы. Хорошо хоть светло было, потому что ночью здесь, наверняка, опасно. Улочка вывела к подъему на вершину песчано-каменного холма, где уже не было никаких строений, не было также никакой растительности. Мы стали подниматься по бетонным ступеням, но они были старые, полуразрушенные и весьма ненадежные. И вот, когда до вершины осталось всего лишь несколько десятков метров, ступени прервались.  Их засыпал обвал, и они были погребены под гранитным щебнем темно-серого цвета.

— Осторожно, здесь сыпуха! — предупредил я Сану.

Я подал ей руку и пропустил вперед, чтобы если она начет соскальзывать по сыпухе, поддержать ее. И тут действительно насыпь поползла. Я подтолкнул Сану вверх, и она проскочила ее, и оказалась на вершине. А я начал съезжать. Тогда я ухватился за железный штырь квадратного сечения, который, наверное, остался от ограды ступеней. Но прут выскочил из крепления и остался у меня в руках. Я начал съезжать с угрожающей скоростью. И тут слышу, что сзади грохочет съезжающая вниз насыпь из гранитного щебня. Я понял, что меня сейчас накроет лавина из острого щебня и прыгнул вниз на откос холма. Я рассчитывал, что приземлюсь на ноги и соскользну по сыпухе раньше, чем меня накроет каменная лавина. Мне удалось приземлиться на ноги, и я стал скользить вниз по черной сыпухе, как заправский серфингист. Но в этот момент меня сзади нагнал обвал и меня погребло под тяжелой каменной массой. Я двигался вместе с оползнем, погребенный в толще камней и грязи. Но при этом я был в сознании и не панииковал. Я заметил, что скорость лавины постепенно уменьшается, и плотность массы становится меньше. Затем я почувствовал на губах сладкий привкус, и очень удивился, что грязь на вкус как шоколад, сладкая и даже приторная. Наконец-то, мне удалось вынырнуть из толщи грязи. Я осмотрелся, и понял, что я сижу в грязевом потоке цвета темного шоколада и продолжаю медленно съезжать к основанию холма. Я заметил, что вокруг меня есть несколько человек, также сидящих в этом потоке и съезжающих вниз. «Странно, что они здесь делают?» — удивился я.

И на этом проснулся…

О чем этот сон? Возможно, это предупреждение о том, что предстоят какие-то тяжелые события, которые обрушат вниз мою энергетику? В любом случае – сон явно негативный, по нашим, диетическим приметам.

 

30-й день диеты.

Сегодня мне приснились сны, которые, очевидно, не указывают на окончание диеты.

1-й фрагмент.

Мне приснился какой-то классический американский хорор, где я и многие другие люди находились в подземелье. Мы испытывали постоянный страх, который периодически перерастал в ужас в те моменты, когда нас атаковали неведомые существа. Я не знаю, как они выглядели, но мое воображение подсказывало нечто совершенно жуткое, чудовищ в духе фильма «Чужие». Эти существа атаковали мгновенно и утаскивали в норы своих жертв. Мы жил в постоянном страхе, словно тараканы.

2-й фрагмент.

Этот сон я помню более отчетливо. Мне снится Сана и мой сын. Они находятся рядом со мной в каком-то светлом, солнечном пространстве. Я обнаружил, что над моей головой, спереди, кружит рой насекомых. Сана мне сказала: «Не трогай их, ведь если ты их побеспокоишь и они тебя начнут кусать!» Но я не послушался, подумав, что это осы или пчелы и стал отмахиваться от них. В результате они конечно же стали атаковать меня, и я побежал, отмахиваясь от них. Сана с сыном стояли и смотрели на все это с недоумением. Им было совершенно ясно, что я сам же себе создал проблему, начав разгонять рой насекомых.

На этом я проснулся и стал размышлять о значении этого сна. Мне кажется, что насекомые – это мои беспокойные мысли. Смысл послания во сне был в том, что иногда вообще лучше не трогать рой, то есть не касаться беспокойных мыслей, так как они начинают жалить меня же самого, выводя из равновесия и спокойствия. Вероятно, в образе моего сына, Алеши, выступал дух диеты с Ремокаспи, моя диета, уже созревшая во мне до возраста моего сына, двадцати с небольшим лет.

А вот насчет первого фрагмента, я так и не понял, то ли диета пошла в такие глубины инстинктивного страха, то ли мне показало, что есть еще пласты в подсознании, которые остались для проработки в будущих диетах. Ведь я как раз перед сном запросил у своего Ордена показать мне, какое Пало будет следующим. И вот, в качестве ответа получил такой сон.

 

32-й день — окончание диеты

Сегодня мне приснился сон, который знаменует окончание диеты.

Мне снится, что мы с Саной живем в какой-то квартире, вероятно в Москве. Сана собралась пойти на танцы в Танцевальное племя. А я решил остаться, так как чувствовал, что начинаю заболевать. Я наполнил ванную горячей водой, и уже почти собрался залезть в нее, как раздался звонок в дверь. Я недовольный, пошел открывать. Вижу – на пороге стоит паренек, низкорослый и светловолосый, очень похожий на одного моего знакомого из Карелии. Я очень удивился его визиту, ведь он никогда нас не навещал в Москве, мы с ним встречались только в Карелии.

— У меня для тебя подарок, — сказал он и протянул мне круглый белый шар.

Я взял его в руки, он оказался тяжелый. Сначала я подумал, что это шар белого теста, но он не лип к рукам. Он был сплошной, белый, диаметром сантиметров двадцать. Я совершенно не понимал, что мне с этим подарком делать, и мои мысли крутились вокруг того, что вода в ванной остывает, а мне надо принимать гостя.

Но как-то незаметно парень куда-то исчез, и я вновь попытался залезть в ванну. В этот момент вернулась Сана, сказав, что она не стала долго задерживаться на танцах, так как никого из стариков, наших друзей, там не было, а с молодыми танцевать скучно.

И на этом я проснулся.

 

Я сразу вспомнил, что мне уже снился шар теста, Колобок, но никак не мог вспомнить, когда и в каком ключе. Только когда я встал, включил компьютер, и прочел свои записи о диете с Ремокаспи, я вспомнил. Это был сон про удивительное колесо, оплетенное лианой, которое двигалось в такт дыханию океана. В конце этого сна меня кто-то окрикнул, сказав, что я хорошо выполнил свое задание, раз мне поручили такую важную посылку. А посылкой был как раз шар чего-то белого, как я думал, теста, завернутый в белые простыни. Я только не знал куда и кому его несу, хотя меня это не особо беспокоило. Что-то во мне знало, что я найду адресата. И вот, теперь стало ясно, что адресатом был сам я. Моя диета, в образе знакомого паренька из Карельской глубинки, принесла мне этот шар и вручила, как подарок. Я понял, проснувшись, что это было не тесто, это было нечто похожее на каучук. Ведь именно в такие шары его скатывают после сбора, для перевозки. И цвет, и консистенция были именно такой. Белая каучуковая смола, скатанная в шар, символизировала сплошную, цельную энергию, или сознание, в котором нет ни трещин, ни разделенности. Именно об этом ведь мне говорил маэстро Хосе, что Ремокаспи заливает все трещины в сознании, делая его монолитным. Именно поэтому эта диета так хорошо работает с пациентами, у которых есть серьезные психические заболевания, такие как биполярное расстройство личности. У маэстро Хосе был опыт излечения пациента с таким расстройством психики, именно пало Ремокаспи отлично с этим справилось. Вот такой подарок мне вручила пало Ремокаспи по окончании месяца моей диеты, как символ выполненной работы. Ну что же, посмотрим, каковы будут реальные изменения в моем беспокойном сознании. Ведь я стал замечать под конец диеты, что я всегда куда-то бегу, куда-то тороплюсь в своих мыслях, меня гонит куда-то непонятное беспокойство, которое не дает мне быть в настоящем моменте, в спокойствии и гармонии. Я словно всегда был на пол такта впереди гармонии бытия, что мне причиняло еще большее беспокойство и чувство внутреннего дискомфорта. А быть в моменте, это ведь оставить поток беспокойных мыслей, и позволить течению бытия нести меня на своих волнах, в своем темпе, ни ускоряясь, ни замедляясь.

 

После окончания диеты.

 Сон об экономном расходовании энергии.

Мне снится, что я студент некоего университета, перешедший на последний, шестой курс. Мы с моими друзьями обсуждаем недавний выпускной предыдущего выпуска. Он проходил в самом крутом ночном клубе города. Этот клуб был расположен в фешенебельном квартале, похожем на Сити, в здании в форме огромного стеклянного цилиндра, внутри которого была расположена другая постройка в форме хрустальной четырехгранной пирамиды. Ночной клуб был расположен на последнем этаже этой пирамидальной постройки, в ее вершине. Мы никогда там не были, потому что этот клуб был только для очень привилегированной публики. Мы мечтали как-нибудь туда попасть, и возможно наш будущий выпускной тоже там пройдет.

На нашем курсе было две группы. Первая группа маркировалась буквой А, и там были сплошь аристократы и дети богатых. Они были очень заносчивые и чопорные, и у них, конечно, все было на отлично, как же могло быть наче, ведь им везде открыта дорога, членам высшего общества. Но мы их считали заносчивыми и туповатыми. Мы, это – группа Б, группа физиков. Мы были умны и постоянно нарушали правила, ставя разные эксперименты, которые доставляли деканату массу хлопот. И вот, мы сидим на задворках университета, и треплемся, мечтая о том, что в выпускной мы может быть попадем туда, на вершину пирамиды, куда нам, простым смертным вход заказан.

Вдруг, неожиданно, появился декан нашего университета. Это был высокий и широкий темноволосый мужчина, с квадратным лицом. Он подошел к нам и спросил с подозрением:

— Что тут сидите, бездельники, опять небось чего-то замышляете?

Да уж, слава о нашей группе была недобрая во всем университете, и не спроста.

— Да нет, ничего мы не замышляем, — ответил я, — просто обсуждаем наше летнее домашнее задание.

— И какое же оно? – спросил он.

— Могу показать, — предложил я.

— Ну, ладно, давай, показывай, — с некоторым недоверием согласился декан.

Я представил некий прибор. Он выглядел как высокий цилиндрический прозрачный сосуд, заполненный прозрачной жидкостью, над которым было металлическая крестовина с отверстием. Я вставил в это отверстие маленькую колбу с какой-то фиолетовой жидкостью. Я на что-то нажал, и жидкость выплеснулась внутрь цилиндра. Началась бурная химическая реакция, в следствии которой в цилиндре начал вращаться водоворот и формировать водяной столб. Этот столб стал быстро расти вверх, оставаясь в диаметре сантиметров десять. Он поднялся метров на сто, а то и больше и стал переливаться на солнце всеми цветами радуги. Затем столб стал описывать окружность в вертикальной плоскости, и почти замкнул ее, но не достиг конца, и где-то на последней четверти стал угасать и сник.

Я оглядел всех вокруг с победным видом, ожидая бурной реакции и аплодисментов. Но все молчали, включая декана. Не знаю, то ли они не поняли, то ли им не понравилось, что круг так и не завершился, но все просто молчали. Я несколько опешил и сошел с подиума, озадаченный.

Тогда на подиум поднялся сам декан.

— Смотрите сюда, вот как надо! – обратился он к нам. И начал совершать своими кистями быстрые и ритмичные движения, описывающие окружность вокруг его головы в вертикальной плоскости. За быстрыми потряхиваниями кистей обеих рук стал появляться светящийся шлейф, который усиливался и поддерживался быстрым ритмом потряхивания рук декана. Когда свечение вокруг головы стало достаточно плотным, декан совершил неуловимое движение руками и словно сжал в руках плотную светящуюся субстанцию. Она сформировалась в нечто напоминающее сложенныые двусторонние вееры, зажатые в руках. И эти веера белого цвета он подвесил себе к ушам, словно большие серьги. Они продолжали подсвечивать его лицо.

— Вот так! В темные времена надо заботиться о том, чтобы вы были всегда подсвечены! – сказал он нам.

И я на этом проснулся…

 

 Я стал размышлять о значении этого сна. Мне понятно, что значит помещение, состоящее из высокого стеклянного цилиндра, внутри которого было помещено хрустальное пирамидальное здание. Это манифестация Ордена Палос. Цилиндр, который ограждает внутренне пространство от воздействия любых негативных энергий извне – это сам орден, а хрустальная четырехгранная пирамида – это четыре базы. Верхний этаж, в котором был расположен приватный клуб для привилегированных персон – это место, где проявляется Гармония и Знание Ордена. Понятно, что попасть туда можно, только лишь после окончания университета, то есть закрытия Ордена. Я нахожусь на последнем году обучения, ведь мне осталось до завершения всего цикла всего две с половиной диеты.

Ну, а что касается декана университета – это наверняка презентация либо самого духа Ордена. Мой опыт, представленный зрителям, показал мою манеру проявления своей энергии – эффектно, бурно и при этом бессмысленная затрата массы энергии, которой часто не хватает для завершения и получения результата. Напротив, то, что показал декан, если вспомнить его слова, указывало на то, как надо распоряжаться той энергией, которую нам даруют Палос-Маэстрос – надо экономно и эффективно создавать вокруг себя светящуюся оболочку, которая будет защищать и оберегать внутренне пространство от внешнего воздействия тьмы. Ведь впереди нас ждут темные времена, о этом меня неоднократно предупреждали Палос в сновидениях.

Хосе подтвердил, что именно об этом мне и было указано в моем сне.

— Мы находимся во втором этапе жизни, когда нужно экономно и эффективно расходовать энергию, отведенную нам. Иначе ее может просто не хватить, если ее неразумно тратить, выбрасывая ее, как твой светящийся протуберанец. Да, может это и было эффектно, но совершенно бессмысленно, — сказал мне маэстро Хосе. – А вот то, что делал в твоем сне декан, оно имело совершенно определенный смысл – очищать и поддерживать светлое пространство вокруг своей головы, дабы никакие силы тьмы не смогли проникнуть внутрь нашего сознания.

Интересно, что не прошло и месяца после этого сна, как я начал проводить дистанционную работу с пациентами, используя энергию Палос-Маэстрос и вибрации шаманских песен-икарос, для того чтобы помогать людям в осознании себя и трансформации своих внутренних проблем.

 

И вот, прошел месяц после окончания диеты на Пало Ремокаспи. В теле и сознании укрепилось особое чувство некоей целостности, ощущение себя как некого белого монолита энергии.

Я неоднократно запрашивал свой Орден Палос, чтобы он раскрыл пространство для новой диеты, но никакого отклика не было. И вот однажды мне приснился сон. будущих диет.

 В этом сне я созерцаю восемь деревянных байдарок. Они были выполнены из дерева и каждая из них имела два отверстия, для двух гребцов. В итоге было шестнадцать посадочных мест. Рядом со мной оказался некий мужчина, который сказал, что нам надо на них сплавать вверх по реке.

— Куда? – спросил я.

— Как куда, на Иную, — услышал я ответ.

— Но нам же до вечера надо вернуться, у нас сегодня церемония! – удивился я.

— Так сейчас же еще утро, мы успеем обернуться, — спокойно ответил мне он.

— Так туда же плыть несколько дней, да и к тому же верховья Укаяли, а тем более Урубамба, по которым нам надо плыть до реки Инуя, очень полноводные и быстрые. А плыть надо против течения. Так как же мы успеем, да и вообще возможно ли это на столь маленьких байдарках?! – с сомнением возразил я.

— А это не проблема, эти байдарки могут летать, и по прямой. Без сопротивления течения, мы быстро доберемся, — услышал я в ответ.

Передо мной байдарки воспарили на высоту метра над землей, и я понял, что они действительно могут летать.

— Так что мы быстро, как говорится, одна нога здесь, а другая там! – завершил диалог мой собеседник.

На этом я проснулся….

Я сразу понял, что речь идет о моих оставшихся диетах, которые здесь в округе не растут – палос Чуячакикаспи и Френте дель торре. Еще Сане необходим Пало Пишу, черный дуб, его тоже никак не получается здесь отыскать. Но все они растут на реке Инуя, там, где наш маэстро Хосе проходил свои диеты и закончил круг Ордена Палос. В этом сне мне было сказано, что за ними надо будет съездить, то ли мне, то ли моему маэстро Хосе. Но это будет быстро, и я не буду там проходить диеты, их всего лишь надо привезти сюда, в Пукальпу.

 

А через несколько дней после этого приснился еще один сон, содержавший для меня важное послание.

Мне снится, что я стою у необычного дерева. У него был светлый ствол, широкий и высокий, без единой ветки вдоль всего ствола, но вершина заканчивалась раскинутыми в сторону ветвями. Ветви были прямые и расположены горизонтально, словно спицы гигантского колеса. Ветви расположены были симметрично, я точно не помню сколько их было, но достаточно много. На конце каждой ветви-спицы расцвел белый цветок, в форме крупного колокольчика, свисающего вниз. И только на двух ветвях не было таких цветов. Я смотрел на эти две ветки, и вдруг, из них стали прорастать такие же белые цветы. А затем из них вниз потекла молочно-белая жидкость, консистенции сметаны. Она лилась вниз и я подставил свой рот под нее. Вкус у этой жидкости был слаще меда, и я пил ее и пил. А затем я проснулся…

 

Я сразу же понял смысл этого послания. Мне был показан мой Орден Палос в форме единого ствола с ветвями, расположенными как спицы колеса. Ветви образовали контур круга, что символически отображает мой круг диет, сам Орден Палос. Все мои диеты, которые я уже прошел расцвели крупным белым цветком, что значит, что я готов к раскрытию их знания. Остались лишь две диеты, которые я еще не прошел – Палос Чучакикаспи и Френте дель Торре. На самом деле мне осталось две с половиной диеты, ведь по утверждению маэстро Хосе, я буду должен еще пройти половину диеты с Пало Чонтакиро. Но эта диета не раскроет во мне свое знание, ведь это знание брухерии, черной магии чонтерос. Но даст мне крепость этого дерева, и защиту, и знание как лечить людей от смертельных случаев брухерии. И когда я пройду их, то на двух последних ветвях также распустятся цветы. А затем из них потечет сок Знания и Грмонии, который напоит меня, столь долго стремившегося к обретению знания Палос-Маэстрос. И тогда мой путь обучения на маэстро палерос будет завершен, Орден станет полным и целостным.