RU

Нуя Рао. Пало Маэстро

Через Нуйа Рао, как через свое родовое Пало, шаманы рода Мауа ведут свои церемонии, свое исцеление пациентов. Большинство икарос, которые они используют в своей работе, в церемониях, именно икарос, данные Пало Воладор. Нуйя Рао, в переводе на испанский – Пало Воладор, что обозначает летающее древо.
Нуйа Рао очень светлое и сильное Пало. Если у человека есть изначальное стремление к свету и свободе — оно очень четко показывает путь к этому свету. И показывает все те отягощенности, которые мешают выйти на этот путь. Мауа считают, что это Пало олицетворяет Свет всего мира – «Luz del Mundo», или «Ани ныты» на языке Шипибо. Как говорил маэстро Бенхамин, один из старейших в роду Мауа про Пало Воладор – «Camino de verdad y Luz del Mundo», Путь правды и Свет всего мира.

palo_volador

Изначально Пало Воладор сгущает и выводит на более доступные слои осознания все те затемненности – страхи, сомнения, прошедшие и непережитые страдания и проблемы, все то, что накопилось в теле и сознании. Это тот багаж, который мы все таскаем с собой год за годом, и не имеем сил и умения упорядочить и выбросить ненужное. И диета на Нуйя Рао помогает избавиться от ненужного багажа, и освободить место для нового и магического.
Ясность и свет осознания, один из тех даров, которые Пало Воладор дарует диетирующему. И путь внутренней правды, путь ясного взгляда на себя, свои цели и предназначение в жизни.

 

   Пало Воладор. Церемония Мануэлы.

«… я окружена подпорками и что-то во мне не готово к плаванию. Что не готово — спрашиваю я себя. Пало Воладор и Мароса еще не приготовили тебя — отвечает мне внутренний голос…»

   Сана Исву. 2014. 

 

В этот раз я приехала в Перу с намерением поработать с  растениями, пройти специальное обучение свойствам растений, так называемую диету.

Во второй раз, я знакомилась с растением пало Воладор или Нуяйарао на языке шипибо . Переводится его название, как растение для полета. Диета шла странно. Кроме внутреннего спокойствия и пустоты я ничего не чувствовала. Хорхе и Люсмила, шаманы с которыми мы проходили диету, посмотрев на наше состояние решили дать нам еще и другое растение, которое по их уверениям раскрывает сердце. Называется оно Мароса. Мароса не сильно изменила ситуацию для меня, и я только диву давалась, какими непрошибаемыми бываем мы, городские люди.

Незаметно прошла первая церемония аяваски. Прошла и вторая. На третей произошел неожиданный качественный скачок. Церемония была бурная, очень информативная, но запомнила я из нее только одну штуку. Я училась тотально расслабляться, и, когда я добилась, что мое лицо почти сползло к ушам, у меня появилась легкая улыбка и во рту под верхней губой появилась капля слюны. Это капля бессмертия сказал кто-то мне в ухо. После смерти, с началом распада тела выделяться капля слюны, являющаяся квинтэссенцией всего жизненного пути. Какая маленькая капля, подумала я. Неужели она служит топливом для посмертного существования? Передо мной появилась Женщина. Она улыбалась, протягивая мне руки и сказала – Я- Небесная Ганга, это капля меня, ты можешь слиться со мной, если захочешь. Пока я раздумывала, пора мне или не пора, видение исчезло.

Следующие церемонии были удивительно одинаковыми.  Происходил абстрактный накат узоров, без осознания, без мыслей, без памяти. Тело пропускало через себя силу растений и через 15 минут все заканчивалось.

Это что-то невиданное. 8 церемоний подряд у меня ничего не происходит. Как будто мой разум ушел куда-то погулять, забрав с собой ту часть, которая мыслит и видит. Я оглядываю свой внутренний мир, и вижу, что там пусто, летают и ползают какие-то мелочи, с которыми не имеет смысла работать, и в которых нет силы. Я стараюсь не злиться ни на себя, ни на аяваску. Жду.

Приехала наша любимая шаманка, бабушка Мануэла. Это решительный ураган в юбке. Но и с ее приездом ничего не изменилось. Она привезла с собой еще Пало Воладор и мы продолжили диету. На испанском она почти не говорит, но я все время чувствовала себя под ее неусыпным зорким наблюдением. 2 церемонии прошли вообще без вхождения в аяваску. Я очень хотела понять и почувствовать Растение Пало Воладор и растение Мароса, но не чувствовала ничего.

3-я церемония с Мануэлой. Опять очень долго я сижу и наблюдаю себя в совершенно обыденном состоянии. Нет, надо что-то сделать. Подвиг какой-то. И тут тихим голосом в моей голове раздается- сделай хоть раз что-то как все, выпей еще. Для меня это очень трудно, я никогда не допивала аяваски, предпочитая доверять тому процессу, который происходит сам по себе. Ладно, решаю я, выпью еще. Мне удается сделать один малюсенький глоточек и доползти до своего матраса, как с головокружительной скоростью аяваска накрыла меня с головой.

Я лежу недвижимо, и когда Мануэла приходит петь мне, не могу пошевелиться. Мне видится, что я лодка, стоящая в верфи. Это продолжение куска предыдущего опыта, когда я зачем-то задала вопрос, а как делались камни мегалитического Саксаюмана, что под Куско? В ответ я увидела обугленное бревно, на которое кто-то намазал зеленую кашицу растертого в пасту какого-то растения. И вмиг, обугленное бревно стало прорастать и превращаться в дно лодки. Теперь, я окружена подпорками и что-то во мне не готово к плаванию. Что не готово — спрашиваю я себя. Пало Воладор и Мароса еще не приготовили тебя — отвечает мне внутренний голос. А когда? Скоро, подожди еще чуть–чуть, отвечает он мне. Мануэла, как рыбачка с другой лодки закидывает удочки с крючками и что-то вытягивает из меня. Наконец-то! Дверки сарая, в котором меня изготавливали распахиваются, и я стремительно съезжаю со строп. В плавание.

Я вижу Мануэлу, которая, как будто бы сидит на бесконечном живом ковре из узоров, и я сажусь на него и задаю ей вопрос — кто такие Шипибо, где их корни? И сначала, я должна узнать Мануэлу. Я вижу ее тяжелую и многострадальную жизнь, вижу ее силу и дух, и ее непреклонное намерение Быть. Я вижу светящийся поток, который из далекого источника идет к ней, а от нее, тонкой нитью, ко мне.

Нуя Рао. Пало МаэстроПропев вместе с ней ее жизнь, ее песню, я начинаю видеть другие картины, из совершенно других времен. Я вижу большую площадь, где собралось множество людей, лица их вдохновлены какой-то великой идеей или вестью. Они ждут какого-то события. Среди них мой сын. Он выглядит точно так же как сейчас, только лицо его полно покоя и силы и страсть, с которой он ждет приходящего события, внушает трепет. Кто вы — спрашиваю я их. Мне начинает медленно и подробно рассказываться большая История.

Мы — Атланты. Вернее Атльанты. Атланты пришли ко мне, рассказать кто такие Шипибо, и начали они издалека.

Давным — давно, очередная цивилизация людей была  на гораздо более высоком уровне развития и силы. На пике своего развития Атльанты, как они себя называли, владели своими способностями, гораздо в большей мере, чем сейчас люди. Они видели суть событий, умели самоизлечиваться, прекрасно владели силами природы и использовали их бережно и тонко. Так же они владели многими науками из которых нам понятна была бы немного математика и физика. Знание биологии было на совершенно недоступном нам уровне. В какой-то момент, в расцвете своей цивилизации, они научились видеть свое сияние и свою энергию и делали с этим что-то особенное. Это очаровало их, их свет трепетал и струился, похожий на перья невиданных птиц. А потом времена изменились, способности их стали угасать и они стали придумывать инструменты удержания видения этого сияния. И одним из инструментов стала Гордость. Гордость за свою силу и свободу — это было почти правильно. Но почти. Вскорости, они перестали видеть себя, но хотели помнить. Гордость помогала помнить. Но скоро они забыли, что именно они хотели помнить. А гордость осталась. Это чувство все больше искажалось, и стало одним из самых их главных недостатков. Они были чрезмерно уверенны в себе и своей неуязвимости. И огромным ударом по их гордости оказалось приближение события космического масштаба, которое они никак не могли остановить или изменить. Это была надвигающаяся катастрофа, возможно гибель всей земли. В это время среди Атльантов появился новый вид инструмента, который помогал помнить о себе и величии вселенной. Это была песня. Песни возникали, ходили среди них, излечивая боль и печаль, давая надежду на продолжение их истории. Но не все умели использовать песни, относились к ним с оттенком пренебрежения, как к очень простому инструменту. Поэтому песня не была использована в полной мере. Если бы они всем народом могли слиться с песней, возможно они могли изменить свою неизбежную историю.

Поэтому им ничего не оставалось, как при срочной эвакуации спасать все, что они могли спасти. В течении нескольких лет лучшие представители народа свозили все возможные виды растений и животных в вычисленное место, где при благоприятных вероятностях была возможно самая безопасная область Земли. Я не видела, было ли это место одно, или их было несколько. Мне был показана та часть земли, которая сейчас является Южной Америкой. Все живое было собрано и временно остановлено в росте и введено в спящий режим. Завершен был этот процесс созданием новой версии человека, который обладая всеми возможностями развития, должен был проделать этот путь сам, через долгие и трудные тысячелетия борьбы и изменения.

Все растения и животные были складированы в одном месте, очень обширном и защищенным сверху чем-то похожим на ледяной купол. Там же лежал спящий человек, уже взрослый. Видимо не один. Выглядел человек, как классический коренастый и небольшой индеец, с очень красивыми и наполненными силой чертами лица. Но на голове у него было некое приспособление, как  вытянутый    кокон бабочки, внутри которого сияла присущая ему нематериальная часть его сущности, в которой была заключена его программа развития. Он спал. Все вокруг было в анабиозе. Этот склад был покрыт защитным полем, и ждал лучших времен.

А атланты предпочли уйти. Они видели некое искажение в своей цивилизации, и предпочли сделать перезапуск человеческого существа, в надежде, что он пойдет по- новому, лучшему пути.

Я была свидетелем разнообразных смертей атлантов. У них был распространен жест, который они обращали вверх, к небу. Они становились очень ровно и поднимали руки под углом, с раскрытыми ладонями. И многие прыгали в пропасть в таком жесте, полностью отдавая себя земле. Но я видела, что их души пролетали землю насквозь. И свободные, улетали прочь, собираясь, как птицы в стаи. И их серьезность, гордость и скорбь трансформировались, они стали свободны и устремились в другие возможности развития.

Нуя Рао. Пало МаэстроНаконец катастрофа произошла. Был ли это метеорит, или какой-то энергетический удар — я не поняла. Долго, долго земля сотрясалась. Кромсалась и перемешивалась. Затем наступила тишина темнота и холод. Холод продолжался десятилетиями. А когда температура поднялась, панцирь над хранилищем жизни растаял и жизнь без промедления брызнула наружу. Это была Амазония. Жизнь,  сдерживаемая под панцирем, неудержимо и ускоренно развивалась. И первый человек в очередной раз вошел в свой эдем.

Вернувшись к пропасти, в которую прыгали атланты, я вспомнила себя. Я вспомнила, что в юности у меня висел в комнате самодельный плакат с высказыванием Джона Леннона- «Если ты стоишь на краю пропасти, и раздумываешь- прыгнуть или нет- прыгни».  И тут я поняла, что уже 25 лет стою на краю пропасти и раздумываю. И я прыгнула. И это был долгожданный момент, и прыжок превратился в полет. Пало Воладор, Нуйарао, провел меня по большому пути обозримой человеческой истории, чтобы дать мне полноценно и осознанно полететь, глубинно зная врожденную силу моих крыльев.

 

Вы также можете прочитать другие рассказы о диете на Пало Воладор

Бенхамин и Антония

Пало Воладор. Зарисовки во время диеты

Первоисточник

 

Комментариев нет
Комментариев пока нет, будьте первым.

Добавить комментарий

*
*

Отзывы и рассказы о диетах являются субъективным личным опытом участника, и не могут являться объективным и полным описанием свойств диеты на Растения-Учителя.

Для того чтобы самому познакомиться со свойствами Растений-Учителей вы можете присоединиться к нашим шаманским путешествиям.

Прочитать о других Плантас и Палос Маэстрос вы можете на странице

отзывы о диетах Sama в традиции Шипибо